На главную страницу сайта Е.Б. Агошковой

Список статей

Библиотека сайта «Диалог XXI век»

На главную страницу сайта «Диалог XXI век»

 

 

 

 

Агошкова Е.Б., Ахлибининский Б.В.

 

Развитие принципа достаточного основания в свете системной парадигмы

Агошкова Е.Б., Ахлибининский Б.В. Развитие принципа достаточного основания в свете системной парадигмы // День петербургской философии - 2002, серия «Peaлистическая традиция в петербургской философии», СПб, СПбГУ, 2003, стр. 94-98.

 

Выдающиеся достижения философии, хотя и принадлежат определенным личностям, однако они подготавливаются длительной историей развития философской мысли. Будучи сформулированы в краткой предельно обобщенной форме, основополагающие принципы определяют развитие философии на столетия вперед и в то же время развиваются сами в направлении их углубленного осмысления. К таким принципам принадлежит принцип достаточного основания, сформулированный Лейбницем впервые в 1671 году.

Сама проблема основания и обоснования пронизывает всю историю философской мысли. В античной философии ее осмысление связано, прежде всего с категорией причины, причинности, причинения. Итогом становится учение Аристотеля о четырех причинах как основаниях, определяющих существование всякой вещи. В новое время три великих ума – Спиноза, Бэкон, Декарт – ищут фундаментальные основания эмпиризма и рационализма. Принцип причинности является ведущим в их философиях. Для Спинозы мир есть непрерывное сцепление оснований и следствий, создающее строгую детерминированность мира. Стремление к обоснованности знания приводит Ф. Бэкона к причинной индукции. Декарт развертывает концепцию рационализма из исходных оснований.

Математика в разработке аксиоматических теорий решает ту же проблему исходных оснований. Логика формируется как наука о мышлении на стержневой проблеме обоснования истинности суждений и логического вывода.

И все же только Лейбницу выпала честь выразить сам принцип основания в яркой и лаконичной формулировке.

Nihil est sine rationem. Ничего нет без основания. Такова краткая формулировка Лейбница 1671 года. В 1676 году после посещения Спинозы он добавляет требование «достаточное основание». И наконец в 1714 году Лейбниц дает ту формулировку, которую сам назовет высочайшим, великим и благороднейшим принципом. Она звучит так: «principium reddendae rationis sufficientis. Положение о достаточном основании, которое выдвигает требование своей доставки» [1].

Как подчеркивает М. Хайдеггер, теперь акцент делается на том, что «основание требует своей доставки во всякое представление предмета» [2].

Принцип Лейбница не остался незамеченным уже современниками. Последующее столетие развития философии пронизано обсуждением, разработкой и осмыслением Положения об основании. Наиболее активную позицию заняли Х. Вольф, И. Кант, Х.А. Крузий, А. Баумгартен и ряд других философов.

Дискуссии велись вокруг следующих основных вопросов:

-      степень всеобщности принципа,

-      специфика положения по отношению к истинам познания и в отношении существования вещей,

-      как понимать понятие достаточности,

-      что понимать под основанием,

-      какие выводы следуют из положения.

Суть дискуссий ясно иллюстрирует название трактата Х.А. Крузия (1743 г.): «Исследование о применении и границах принципа определяющего основания, обычно называемого принципом достаточного основания». Бросается в глаза, что слово «достаточный» уже исчезло из формулировки принципа. На эту же позицию встал и И. Кант, полагая, что «…выражение «достаточный» двусмысленно, ибо не сразу ясно, в какой мере основание достаточно» [3]. Если Х. Вольф стал активным пропагандистом Принципа, а  Х.А.  Крузий назван Кантом «предводителем противников Принципа», то сам Кант внес как значительную долю критики в адрес всех участников дискуссии, так и значительный вклад в разработку Принципа. Однако, И. Кант прилагал Принцип к области познания, но отказывал Принципу во всеобщности в сфере существования. Несомненно, что обсуждение и дискуссии по поводу «Положения» оказали большое влияние на разработку проблемы полноты и обоснования теории. Обратим внимание, что только математика выработала и неуклонно озвучивает в каждом доказательстве требование «необходимо и достаточно».

В целом интерпретация, которую И. Кант придал Положению, в значительной степени снизила значимость этого великого принципа. Уже Х. Вольф включил этот принцип в законы мышления. И в настоящее время в отечественных философских словарях он помещен в раздел логики в качестве добавления к законам тождества, противоречия и исключенного третьего. Теперь формулировка принципа-закона по латыни гласит: lex rationis determinatis seu sufficientis.  Правда А.Ф. Лосев, в набросках 1944 года делает попытку поставить принцип достаточного основания над всеми тремя законами мышления и уже из него выводить три закона мышления: «… очень хорошо было бы основной принцип мышления формулировать как полагание основания … Частичные выражения основного принципа мышления, логические законы мышления, надо давать в другом порядке, как они вытекают из основного принципа мышления».

Проблема оснований и обоснования продолжала и продолжает сохранять свое значение и в науке, и в философии. Однако она ставится, рассматривается и решается каждой научной областью обособленно, а в области человеческой деятельности проблема оснований ставится и решается в меру собственных интересов. Будучи переведен в законы логики, принцип достаточного основания живет в обществе в виде чего-то незаметно привычного. Подчеркивая, что только в 18 веке человечество получило его формулировку, М. Хайдеггер спрашивал: «Где так долго спало положение об основании?» Мы можем сказать, что сегодня положение об основании дремлет в ожидании его практической востребованности человечеством. 

Отметим, что в середине XX века М. Хайдеггер предпринимает попытку возродить интерес к Положению и осуществляет детальный разбор лейбницевского принципа в лекциях и публичных выступлениях 1955-1956 гг. Он акцентирует внимание на последней формулировке принципа, включающей требование «доставки основания во всякое представление предмета». По словам Хайдеггера, начиная с Нового времени, требование доставки основания властвует в западно-европейском мышлении и определяет неудержимое стремление науки к проникновению в глубинную сущность явлений, итогом чего стала атомная эра. Требование доставки основания устремляет ум к тайнам, которые мы не в силах обуздать. Вопрос «почему», который будоражит ум, становится гибельным вопросом для судеб человечества. Позиция М. Хайдеггера состоит в том, чтобы скорее отказаться от поиска оснований: «не спрашивай почему», - а заняться более достойным предметом для человеческого мышления. Какой же предмет мысли более достоин человеческого мышления? Этого Хайдеггер не указывает.

Однако ответ на этот вопрос коренится в самом Принципе основания, если возродить его в истинно лейбницевском понимании. Тот факт, что принцип достаточного основания живет в умах общества как закон логики, приводит к его практической индифферентности.

Лейбниц же относил принцип ко всему сущему. В отличие от И. Канта, эту глубину Положения прочувствовал А. Шопенгауэр.

В своей диссертации 1813 года «О четверояком корне достаточного основания» А. Шопенгауэр дает всестороннее приложение этому Принципу. У Шопенгауэра закон достаточного основания выступает в четырехрояком  виде:

-      закон бытия,

-      закон причинности для предметов эмпирической реальности,

-      закон логики,

-      закон мотивации, которому подчинены одушевленные существа.

По тому же пути пойдет Хайдеггер. Развивая формулировку Лейбница «Ничего нет без основания», он приходит к новой формулировке: «Ничто не есть без основания» и настойчиво подчеркивает, что положение об основании говорит о бытии. И в последнее время Положению все чаще возвращается его исходный смысл.

Обсуждая принцип достаточного основания как закон логики, М.М. Новоселов [4] также обращает внимание, что Лейбниц относил его в первую очередь не к логике, а ко всем событиям, которые случаются в мире и определяет основание как достаточное и (или) необходимое условие чего либо: бытия, познания, мысли, деятельности. Если следовать Хайдеггеру и возлагать вину за последствия технического прогресса на принцип достаточного основания, то следует понять, что эти последствия есть результат забвения принципа во всей его глубине, его одностороннего функционирования в человеческом мышлении.

Знание само по себе не является гибельным. К гибельным последствиям ведет деятельность по преобразованию мира. Успех освоения каждого нового знания вдохновляет человечество на все большее углубление в тайны природы. Клонирование явилось таким же ошеломившим самого человека результатом, как и создание атомной бомбы. Но устремленность к познанию нельзя запретить и сдержать.

Это есть та самая устремленность, о которой сказал Ориген (185 – 354 гг.): «развитие человека и само блаженство его будет состоять главным образом в познании…».

Хайдеггер спрашивает: «Откуда идет эта властность требования доставки основания?» Она идет из той глубины, о которой говорит Ориген.

Следует вспомнить, что во времена античности знание как таковое было самоценным. Практическая приложимость знания, творческая активность по преобразованию мира идет фактически от Нового времени, наиболее ярко сформулированная Ф. Бэконом в лозунге «Знание – сила». Задача подчинения природы как цель имеет не столь давнюю историю.

В то же время мы хотим обратить внимание на то, что современная наука на самом деле не только не предала забвению великий лейбницевский принцип, но посвятила его разработке всю вторую половину XX века [5]. Однако это происходило неявно, в русле системного движения XX века, которое сделало понятие система ведущим понятием науки. При этом разработка велась в направлении всестороннего понимания принципа достаточного основания, его онтологической и эпистемологической сущности.

Важнейшей в этой разработке являлась разработка прежде всего самого понятия «система» в его современном понимании [6]. Онтологически система выступает как та сторона существования объекта, которая определяет порождение качества К объекта свойствами и взаимодействиями его составных частей; эпистемологически система есть выделенный в объекте аспект, совокупность свойств и отношений, которые представляют порождение качества К объекта [7]. С логико-гносеологических позиций система есть форма обоснования качества К объекта через свойства и отношения частей [8]. Отметим, что требование “достаточности” как свойство системы было включено в определение системы В.Н. Сагатовским [9] и Ю.А. Урманцевым в явном виде.

Если использовать онтологические категории А.Н. Уайтхеда, то с общефилософских позиций система есть “многое, порождающее одно”. Это есть единство множественного и единого. В познании она обслуживает задачи нахождения закономерности порождения свойства целостного объекта через свойства и взаимодействия частей. Система есть универсальная форма знания [10].

Подведение понятия система под процедуру обоснования приводит к выводу, что система выступает как универсальная двухкомпонентная форма задач обоснования. Соответственно, системный подход следует рассматривать как современное понимание принципа достаточного основания [11]. В чем состоит это современное понимание?

Принцип Лейбница не затрагивает, однако требует постановки следующих вопросов:

-      что относить к основаниям,

-      где искать основания,

-      в какой форме доставлять основания в знание,

-      в чем состоит достаточность оснований.

Системные исследования не только подняли эти вопросы, но и ответили на них:

-       к основаниям относятся вещи, свойства, взаимодействия, отношения,

-       основания ищутся в самом объекте и окружении,

-       универсальной формой обоснования выступает система как абстрактный самообосновывающий объект,

-       совокупность достаточных оснований, определяющих качество К объекта, и есть «система на объекте относительно качества К»,

-       понятие цели восстановлено в своих правах,

-       критерием достаточности оснований выступает степень детерминированного поведения эпистемологическиой системы.

Системные исследования выявили еще один аспект проблемы обоснования, который стал ведущим для современного понимания принципа достаточного основания.

Анализ сложного привел почти одновременно к разработке теории информации, теории принятия решений и теории целенаправленных систем. Системные исследования в полный голос заговорили о том, что принятие решений есть ведущая функция сложного. Б.С. Флейшман сделал критерием сложности сам факт наличия функции выбора. Системные исследования восстановили понятие цели, исключенной Аристотелем как целевой причины. Всякий акт человеческой деятельности начинается с принятия решения о деятельности. Это тот же гамлетовский вопрос нашего времени: делать или не делать.

Системная методология концентрирует внимание не только на желаемом результате деятельности, но и на сопутствующих результатах и следствиях из всей совокупности результатов функционирования системы. Выбор деятельности идет на основе оценивания всех этих следствий. Оценивание же идет на основе ценностей.

Таким образом, если для сущего основания ищутся среди вещей, свойств и отношений, то для принятия решения в основания включаются ценности. В одной из формулировок Положения Лейбниц говорит: «Ничего не делается без оснований». Аксиология, предтечей которой был А. Шопенгауэр, подняла свой голос только с середины XX века и теперь становится основой самого принципа достаточного основания. Без аксиологических оснований нет достаточности.

Тем самым современное понимание принципа достаточного основания включает его понимание как ведущего принципа бытия, познания, мышления, деятельности.

Ничего нет без основания.

Ничего не делается без основания.

Ничего не решается без основания.

Принцип системности возрождает значимость так называемого принципа следствия, сформулированного А. Баумгартеном как вывод из принципа достаточного основания.: все, что есть, имеет свое следствие. Системность и иерархичность мира проявляется в том, что вещи, объединяясь, дают новую вещь:

-      всякая система состоит из подсистем,

-      всякая система является подсистемой более высшей надсистемы.

Пользуясь терминологией Лейбница мы можем сказать: Всякое сущее становится основанием другого сущего. Метафизический вопрос «почему» для поиска причины всегда следует сопровождать встречным вопросом «причина чего».

Мы должны помнить, что всякое созданное нами явление схватывается другими явлениями природы, техносферы, общества и порождает новые явления. Создание артефакта, выброс СО2 в атмосферу, пещера, вырытая детьми для игры в крутом берегу реки – все породит свои последствия.

Поэтому принцип достаточного основания должен стать звучащим так же настойчиво, как звучал принцип причинности все предыдущие века.

Таким образом, принцип достаточного основания и принцип системности обогащают и развивают друг друга. Достаточные основания представляются в познании в виде системы. Система есть совокупность достаточных оснований существования сущего. Понимание системного подхода как современного выражения принципа достаточного основания позволяет разработать системную методологию познания и деятельности в единстве онтологических, эпистемологических и аксиологических оснований. В этом состоит ответственность философии в XXI веке.

Этой работой мы хотим обратить внимание на то, что XXI век настоятельно требует извлечь Principium nobilissimus из забвения и сделать ведущим принципом человеческой деятельности.

 

Литература

 

1.      Лейбниц. Начала природы и благодати, основанные на разуме. //Соч. в 4-х тт. М., Мысль, 1982, стр. 404-412.

2.      Хайдеггер, Мартин. Положение об основании. Пер. с нем. О.А. Коваль. Лаб. метафизич. исслед. СПбГУ, СПб, изд. «АЛЕТЕЙЯ», 2000, стр. 69.

3.      Кант И. Новое освещение первых принципов метафизического познания //И. Кант. Метафизические начала естествознания. М., Мысль, 1999, стр. 216-266.

4.      Новоселов М.М. Основание.// Филос. Энциклопедич. Словарь, М., изд. Сов. Энцикл. 1987.

5.      Ахлибининский Б.В., Храленко Н.И. Теория качества в науке и практике, Л., изд. ЛГУ, 1989.

6.      Агошкова Е.Б., Ахлибининский Б.В.. Эволюция понятия «система» //Вопр. философии, 1998, № 8, стр. 170-178.

7.      Agoshkova, Elena: Philosophical Foundations of Systems Thinking. In: Christensen, Birgit (Ed.): Knowledge. Power. Gender. Chronos Verlag Zurich, 2002, p. 789-796.

8.      Агошкова Е.Б. Система как универсальная форма обоснования.// Современная Логика: проблемы теории, истории и применения в науке. Материалы УП Общероссийской конф., СПб, изд. СПбГУ, 2002, стр. 7-9.

9.      Сагатовский В.Н. Проблема систематизации категорий. Томск, изд. Томского ун-та, 1973.

10.   Elena  B. Agoshkova. Systems Thinking in the Twenty-First Century//Proceeding of the Twentieth World Congress of Philosophy, 1998, Boston Mass., <bu.edu/Wcp>.

11.   Агошкова Е.Б. Система как выражение принципа достаточного основания.// Материалы III Российского философского конгресса     в 3-х тт., т. 1 стр. 104-105.

 

К началу страницы