На главную страницу сайта Е.Б. Агошковой

Список статей

Библиотека сайта «Диалог XXI век»

На главную страницу сайта «Диалог XXI век»

 

 

 

 

УДК 1:5;1:6; 008:5

Агошкова Е.Б.

 

Система как универсальная форма знания

Система как универсальная форма знания // Известия СПбГЭТУ «ЛЭТИ», сер. «Гуманитарные и социально-экономические науки», 2002, вып. 1, стр. 10-13

 

 

В основу упорядочения системной методологии предлагается положить понимание «системы» как универсальной формы знания. Показывается, что понятие «система» лежит в основе фундаментальных познавательных процедур  (объяснение, предсказание, доказательство и др.),  объединяемых общим названием «процедура обоснования». Это открывает возможность единого взгляда на различные системные концепции и понимания системного подхода как современной формулировки принципа достаточного основания.

 

Ключевые слова: система, познавательная процедура, обоснование, системные концепции, принцип достаточного основания.

 

Summary

“System” as an Universal Form of Knowledge

 

It is shown, that the notion “system” lies in the basis of the fundamental cognitive procedures (explaining, predicting, proving etc.) This allows “system” to be considered as on universal form of knowledge. There arises a possibility to unite different system concepts into a single concept.

 

Однако исследование всеми силами стремится, никогда не уставая,

К закону, основанию, к «Почему» и «Как»

Гете.

Китайско-немецкие времена года и дня[1]

 

Doch Forschung strebt und ringt, ermudend gie,

Nach dem Gesetzt, dem Grund, warum und Wie

 

Goethe

 

1.   Роль cистемной методологии в компьютерных технологиях

 

Компьютеризация научных исследований создала атмосферу всевластности ученого над задачами любой сложности и содержания. Границы, которые практическим задачам ставила математика со своими строгими методами, казалось раздвинулись так широко, что компьютерному исследованию подвластны задачи осмысленной обработки эмпирических данных любых сложных объектов (биомедицинских, экономических, природных, технических и т.п.). Притом, что число таких переменных составляет несколько сотен. Казалось, роль научной методологии переходит к методам компьютерных технологий.

Однако незыблемым продолжает оставаться вопрос: знание о чем дает компьютерная технология? Какова достоверность этого знания? Тогда оказывается, что в решении этих вопросов неизмеримо возрастает роль методологии научного познания, учитывающей и разъясняющей специфику компьютерных технологий. В противном случае есть опасность проведения исследований, которые не завершаются осознанием того, о каких свойствах исследуемых объектов можно говорить по результатам исследования.

В то же время осознается, что для решения этих вопросов научная методология не оформлена как единая концепция даже в рамках определенного философского направления, при том что в современном мире мы имеем по-прежнему дело с разнообразием концепций философии и методологии науки. Значительный шаг к объединению разрозненных методологических процедур в единую методологию был сделан во второй половине XX века в так называемом "системном движении". Авторитет «системного знания» оказался очень велик, поэтому большинство исследователей, как в науке, так и в технике, тяготеет к системному исследованию. Однако при большом числе разработанных вопросов, системная методология еще далека от завершения. Следует признать, что философия науки не предоставила науке законченную методологию, которой можно было бы дать название системной. Эти вопросы и в XXI веке находятся в состоянии разработки. И главная трудность здесь состоит в том, что за понятием «система» до сих пор не закреплено единого понимания. Потребовался этап его философского осмысления.

Именно с этой целью нами была предпринята [1,2] разработка философских оснований понятия система, ибо разработка системной методологии, уяснение ее основных процедур и возможностей является насущной задачей в условиях глобальной компьютеризации научных исследований. Ранее роль такого «систематизирующего» регулятора исследований составляла математика и теоретическое знание каждой предметной области.

В работах [1,2]  был сделан акцент на двух моментах:

1.  Система выступает в научном познании как форма представления знания.

2.  Система есть абстрактный объект, отражающий порождение свойств целостного объекта свойствами и отношениями его частей.

В данной работе мы стремимся показать, что система является универсальной формой представления знания. Это связано с тем, что понятие «система» лежит в основе фундаментальных познавательных процедур (объяснение, предсказание, доказательство и др.), объединяемых под общим названием «процедура обоснования» [3]. Это открывает возможность единого взгляда на различные системные концепции  и понимания системного подхода как современной формулировки принципа достаточного основания.

 

2. Обоснование как универсальная процедура познания

Исследования, выполняемые в современных условиях как в конкретных науках, так и в технике весьма разнообразны по своему содержанию. Однако, знание в каждой из них формируется с помощью исторически сформировавшихся на протяжении истории развития науки и философии ряда познавательных процедур. Из них объяснение и предсказание выступают как кардинальные установки познания, связанные исторически с условием выживания человека. Конкретное содержание знания различается в силу различия объектов познания отдельных дисциплин (физика, химия, биология, этнография). Однако, сущность знания для всех дисциплин одна и та же. Соответственно одни и те же оказываются процедуры познания как в науке, так и в технике.

Научное знание формируется с помощью следующих познавательных процедур: наименование, определение, получение законов и закономерностей с помощью индуктивного обобщения эмпирических фактов (номологическая импликация), эмпирическое подтверждение, вывод теоретических закономерностей (дедуктивный вывод), доказательство, объяснение, предсказание (ретросказание), интерпретация теоретических закономерностей и др. Конечно, эти процедуры отличны друг от друга по содержанию полученного знания, способам выполнения и т.д. Однако, с логико-гносеологических позиций по своей сущности они сходны. Все эти процедуры можно рассматривать в качестве разновидностей одной и той же фундаментальной познавательной процедуры, а именно – процедуры обоснования [3].

В технике основные процедуры познания получили название «обоснование проекта» и по своей сущности представляют предсказание свойств создаваемого технического объекта по свойствам элементов и, соответственно, поиск таких элементов, синтез которых позволит получить требуемые свойства создаваемого объекта.

В основе всех этих процедур лежат два фундаментальных способа познания – анализ и синтез, следовательно, представление целого через части. Поэтому по своему смыслу обоснование есть такое представление целого через такие части – основания, которые с необходимостью дают это целое.

По своей сущности обоснование предполагает наличие двух компонент: обосновываемого и оснований. Тогда смысл обоснования состоит в том, что совокупность оснований с необходимостью приводит к обосновываемому как следствию. Так, для процедуры объяснения можно сказать, что «всякое данное сосуществование признаков и всякое событие будет объяснено, раз оно может быть выведено, согласно значимому положению как следствие действительно имеющегося на лицо основания»  [4]. Очевидно, что эта формулировка имеет прямую трансляцию и для понятия «обоснование проекта» в техникознании.

Тем самым процедуры познания и проектирования фактически составляют разновидности одной и той же универсальной процедуры – процедуры обоснования.

При этом характерно, что обоснование фактически имеет дело с рассмотрением целого и его частей. При этом задача обоснования может быть обращена: мы можем обосновывать свойства целого через части (синтез), либо обосновывать части, исходя из свойств целого (анализ). Поэтому можно сказать, что фундаментальной задачей науки и техники является обоснование свойств целого через свойства частей. Это приводит к пониманию системы как единства обосновываемого и основания.

 

3. Принцип достаточного основания и его системное видение

Интересно отметить, что такая старая как мир процедура, как процедура объяснения получила гносеологическое и логическое оформление и толкование только в середине XX века [5]. То же самое можно сказать и относительно понимания сущности процедуры обоснования.

Три закона мышления (законы формальной логики) были сформулированы еще Аристотелем, и вплоть до 18 века считались исчерпывающими сущность формальной логики. Лейбниц дополнил эти законы законом достаточного основания (lex rationis determinatis seu sufficientis). Он выражает осознанное философией и наукой методологическое требование обоснованности всякого знания, всякого суждения, которое мы хотели бы принять за отображение истинного (действительного) положения вещей. Вот как формулирует его сам Лейбниц [7] «Наши рассуждения основываются на двух великих началах: на начале противоречия и на начале достаточного основания, в силу которого мы усматриваем, что ни одно явление не может оказаться истинным или действительным, ни одно утверждение справедливым, - без достаточного основания, почему именно дело обстоит так, а не иначе, - хотя эти основания в большинстве случаев вовсе не могут быть нам известны».

Характерно, что Лейбниц распространяет этот принцип не только на познание, но и на бытие, на все события, которые случаются в мире. Поэтому задача познания оказывается выполненной только тогда, когда мы раскрыли обосновываемое через основания.

Важно отметить, что анализу принципа достаточного основания, точнее всего одному предложению, в виде которого Лейбниц формулирует свой закон, М. Хайдеггер посвятил целую монографию [8]. При этом М. Хайдеггер акцентирует внимание на глубинном смысле лейбницевского положения, который обычно ускользал при его прочтении, формулировке: «то, что оно (положение о достаточном основании – Е. А.) высказывает, остается в обиходе человеческого представления в качестве чего-то незаметно привычного. Лейбниц же, напротив, вырвал положение об основании из его безразличного состояния и возвысил до высочайшего основоположения. Он же и поместил это основоположение в строгую формулировку  principium reddendae rationis sufficientis… «Ничего нет без достаточного основания, которое выдвигает требование своей доставки». [8,стр. 95]

Удивительно, что на протяжении двух веков это существенное требование «доставки основания» ускользало от внимания. Системное движение было фактически направлено на выявление достаточных оснований познания сложных объектов и «доставку» этих оснований в методологию научных исследований в явном виде.

Детальный разбор положения о достаточном основании Лейбница, выполненный Хайдеггером, сделанные им акценты убеждают нас в значимости признания процедуры обоснования как универсальной процедуры познания. Это позволяет по-новому подойти к раскрытию смысла понятия «система» и признанию его универсальности как формы знания.

 

4. «Система» как обосновывающая форма

Система как продукт процедуры обоснования состоит из двух принципиально различных компонент: обосновываемого и оснований, а также из отношения между ними. Система есть единство этих компонентов. Однако какого рода отношение существует между обосновываемым и основанием?

Если вернуться к исторически первому пониманию системы как организации, строя военных и т.п. то онтологически система есть совокупность частей, образующих единое целое. Тогда эпистемологически система есть форма знания, дающая обоснование свойств целого через свойства частей.  Поэтому онтологическое отношение порождения свойств целого совокупностью частей привело нас к пониманию системы как абстрактного объекта  с отношением тождества через абстракцию. Теперь мы можем пояснить правомочность этого отношения, рассматривая процедуру обоснования свойств целого.

Мы уже отмечали, что Лейбниц относит свое положение об основании не только к познанию, но ко всему сущему, всем явлениям и событиям в мире. М. Хайдеггер особо подчеркивает, что положение об основании говорит о бытии. Поэтому обоснование целого через части есть фактически рассмотрение со-бытия двух ипостасей вещи: ее целостности, единого и ее множественности. Еще Платон задавался вопросом: «Может ли единое быть многим?», - и отвечал утвердительно. Эта со-бытийность целого и частей и приводит в логическом плане к отношению тождества через абстракцию между свойством целого и порождающих его свойств и связей частей.

Но в классе задач научного познания не все задачи могут быть отнесены к обоснованию свойств целого через свойства частей. Обширный класс задач связан с изучением так называемых закономерностей, взаимной обусловленности частных свойств друг другом.

Действительно, если мы имеем части в пределах одного целого, то части не могут быть произвольными, а определяются, обусловливаются самим фактом вхождения в целое. Здесь нет отношения порождения. Гипотенуза не порождается катетами, но величина гипотенузы оказывается обусловлена величинами катетов. Поэтому теорема Пифагора говорит не о причинном порождении гипотенузы катетами, но о взаимной обусловленности их величин. То же можно сказать, например, о газовом законе Гей-Люсака.

Свойственное науке изучение зависимостей породило в системных исследованиях понятие «система свойств» и привело к дальнейшем расширительному толкованию понятия «система». Между обосновываемым и основанием допускается более широкий класс отношений типа равенства (равенство как качественная или количественная взаимозаменяемость). В ряде случаев толкование системы расширяется до понимания системы как набора свойств, на котором выполнены любые функциональные отношения. Поэтому в разряд систем попадают, например, корреляционные функции.

Такая нестрогость и расширительность понимания фактически лишает понятие система его глубинного смысла. Не всякая функция (с функциональным отношением соответствия) есть обоснование, и корреляционная функция не является таковой.

Подведение понятия «система» под процедуру обоснования позволяет ограничить понимание системы как порождения свойств целого свойствами частей и как взаимообусловленности частных свойств. Система выступает как универсальная двухкомпонентная форма задач обоснования. Заметим, что с 17 века понятие система стало использоваться в понимании «системы знания» как дедуктивной системы, обеспечивающей выведение любого знания предметной области из исходных оснований (аксиом).

Вчитаемся в слова М. Хайдеггера: «Principum reddendae rationis  требует, чтобы всякое представление предметов являлось неким обосновывающим себя представлением…» [8, стр. 62]. Обратим внимание, что он тоже говорит о представлении, обосновывающим самого себя, т.е. о двойственном представлении “того же самого”, а это и есть характеристика тождества, тождества по бытию. По словам М. Хайдеггера, “…наука Нового времени понимается как превосходный способ обосновывающего представления предмета” [8, стр. 62].[2] Но со времен Галилея этот “превосходный способ” и есть то, что в XX веке получит название «система».

 

5. О достаточности оснований

Приступая к исследованию философских оснований понятия «система» и отмечая многообразие определений системы, созданное системным движением XX века, мы склонны были видеть в этом небрежность в определении, и объясняли подобные случаи несовершенством естественного языка, метафоричностью использования понятия «система».

Однако теперь с иных позиций мы приходим к выводу, что исторически созданное системным движением многообразие определений указывает тем не менее на глубокое внутреннее родство этих определений. Это родство вызвано тем обстоятельством, что все эти определения созданы исходя из разных исследовательских задач, из разных задач обоснования. Точнее, из обоснования разного. Но все они принадлежат одному и тому же классу задач – задаче обоснования. При этом меняются и выразительные средства для формулировки задачи обоснования, вот почему встречаются определения системы как совокупности взаимодействующих элементов, как уравнения, как отношения и т.д. Все зависит от того, в какой области науки, на каком эпистемологическом уровне, на каком уровне формализации рассматривается задача обоснования.

Так как понятие «система» требует достаточности оснований, то изобразительные средства должны отражать всю полноту оснований в задаче обоснования. Поэтому наука последовательно разрабатывала целый ряд изобразительных средств. При этом для представления системы необходимо два вида изобразительный средств:

1.  представляющие обоснование на качественном уровне.

2.  представляющие обоснование на количественном уровне.

Вербальные представления и представления в виде графов (схем) отражают связи и порождающие отношения. Исторически первыми они были разработаны для конструкций, а затем для электрических устройств. И только позднее они были осмыслены как представление структуры системы. Именно высокий уровень разработанности схем как обосновывающих выразительных средств явился одним из факторов ошеломляющих успехов электро-, а затем и радиотехники.

Обоснование на количественном уровне приводит к уравнениям, связывающим количественные аспекты обосновываемого и оснований. Однако, математическая запись часто приводит к потере причинно-следственных отношений между обосновываемым и основанием (так, закон Ньютона в его классической записи F = аm уже не содержит указания на причину и следствие).

Именно в силу того, что системные исследования стремятся к явному представлению всех достаточных оснований, выразительные средства системной методологии много богаче выразительных средств классической науки, где многие отношения подразумевались как само собой разумеющееся. Системный подход следует рассматривать как явную формулировку современного понимания принципа достаточного основания.

Но что понимать под достаточностью оснований? Сам Лейбниц не затрагивал этот вопрос. Но если система выступает как реализация достаточных оснований, то мы вправе поставить вопрос по-другому: достаточных для чего? И тогда оказывается, что содержание всякого знания ограниченно. Всякое полученное знание характеризуется некоторым «интервалом содержания». Для одного интервала оказываются достаточны одни основания, для выхода за интервал – нужны дополнительные. Характеристики, не вошедшие в «интервал содержания», просто отсутствуют, не описываются тем абстрактным объектом, которым мы представляем реальность. Современный уровень разработанности логики научного исследования, логики абстракций [6] позволяет рассмотреть понятие “достаточности” на основе интервальной концепции с привлечением понятий гносеологического универсума, гносеологической точности, интервала содержания абстракции и других.

Начиная с науки Галилея, наука сделала своей главной задачей задачу обоснования, выработку выразительных средств “для доставки” в знание оснований этого знания. А это и была форма системы как универсальная форма знания. Система явилась поэтому не просто абстрактным объектом, а среди всех абстракций человеческого знания как обосновывающий сам себя абстрактный объект. В этом и состоит универсальность системы как формы научного и технического знания.

 

Список литературы

1.     Е.Б. Агошкова, Б.В. Ахлибининский. Эволюция понятия «система» //Вопросы философии, 1998, №7, с.170-178.

2.     Е.Б. Агошкова. Смысл понятия «система» в научном познании //Известия СПбГЭТУ «ЛЭТИ», сер. Гуманит. И соц.-эконом. Науки», СПб, СПбГЭТУ, 2001, №1, с.4-9.

3.     Е.П. Никитин. Природа обоснования (субстратный анализ), М., Наука, 1981.

4.     Зигварт Х. Логика. СПб, 1909, т.2. Учение о методе, с.155 (цитируется по [3], стр.15).

5.     Hempel C.G., Oppenheim P/ The Logic of Explanation In: Readings in the Philocophy of Science, N.Y., 1953, p.321. (на русск. яз. К. Гемпель, философия науки. М., Дом интелл. книги, 1998).

6.     М.М. Новоселов. Логика абстракций (методологический анализ), М., изд. ИФРАН, 2000.

7.     Г. Лейбниц. Монадология. Избр. филос. соч., М., 1908, стр.347.

8.     Мартин Хайдеггер. Положение об основании. Пер. О.А. Коваль. Лаб. метафизич. исслед. СПбГЭТУ, СПб, изд. «АЛЕТЕЙЯ», 2000.

 

К началу страницы

 

 

 



[1] Цитируется по [8, стр. 203. Пер. О.А. Коваль]

[2] Выделено мной – Е.А.